Я имею право писать только лишь о том, что знаю, видел, делал сам и в чём принимал участие лично.
Исследований про крах советской системы и разрушение СССР написано столько, что нет смысла вставлять свои «пять копеек». Каждый из рождённых в Советском Союзе своими глазами видел, что творилось и в стране, и в твоём городе.
Лопалась, трещала по швам вчерашняя устойчивая жизнь; человек человеку всё чаще становился волком — рвались родственные связи и на общем фоне непонимания — «что происходит?» — всё гуще прорастала озлобленность. Профессоры и кандидаты наук уходили «в челноки»; слесарь-инструментальщик экстра-класса торговал на рынке колготками «дольчиками» и польской косметикой; оперные певцы и звёзды кино разгружали коробки с поддельными ликёрами «амаретто»; молоденькие девочки, предлагая себя, выходили на дорогу и в сауны, а сыновья, достигшие успехов на спортивном поприще — в бригады «крышевания»; выдающиеся музыканты /если не покидали страну/ играли в скверах и переходах за жалкую милостыню; милиция трудоустраивалась во всевозможные фирмы, фонды и прочие «…инвесты» и сращивалась со вчерашними противниками — каждый искал возможность заработать на кусок хлеба и накормить детей, семью и спасти себя.
Человеческая «мясорубка» перемалывала всех беспощадно. Во всей «красе» проявился принцип «умри сегодня ты, а завтра — я».
Исчезали и закрывались цеха, фабрики, производства, предприятия — люди были выброшены на улицу без малейших средств к существованию. Братск не был исключением — экономического чуда не могло случиться в принципе: мясокомбинат, птицефабрика, рыбзавод, обойная фабрика, РМЗ, швейная фабрика, экспериментальный цех, элеватор, перерабатывающие предприятия, десятки малых, средних и больших коллективов таяли на глазах.
Новые «хозяева» без устали, наперегонки, мечтали избавиться от т.н. «непрофильных активов», на городской нищающий бюджет наваливалось и навешивалось всё, что некогда содержали профсоюзы предприятий: помните, как в 1995 году на 40-летие Братска мэру города Ивану Павловичу НЕВМЕРЖИЦКОМУ новые акционеры БЛПК под шахрайские аплодисменты и улыбки других московских переговорщиков из правительства «всучили» Всесоюзную гордость — здравницу «Северный Артек»? — непомерная ноша. Ведь за всем стояли живые люди! Тяжким бременем в жутких условиях ежечасно сменяемых условий финансирования, подзаконных актов нахлынула тяжёлая действительность на плечи этого мужественного человека.
При своей исключительной интеллигентности Иван Павлович проявил недюжинные способности несговорчивости и сумел спасти город от тотального разграбления: мало кто помнит, например, о том, что даже ДК «Металлург» мог совершеннейшим образом изменить не только свою структуру, но и внешний вид, и форму собственности, если бы не твёрдость и непоколебимость характера этого мэра Братска.
Без сомнения, лучше всех и более подробно о той эпохе жизни в Братске может рассказать только сам Иван Павлович НЕВМЕРЖИЦКИЙ.
Сегодня в открытом доступе много списков заводов-гигантов, фабрик и комбинатов, что полностью исчезли с государственной карты в период, когда «демократии брали столько, сколько могли унести». Бесхребетный горбачёв радостно выдавал Западу государственные тайны оборонной промышленности, а вороватый ельцин /помните его безшапочный кортежный визит на БрАЗ?/ в это время разъезжал по стране и хмельно убеждал «неудобных» директоров в «радужных перспективах» ваучеризации и приватизации общенародного достояния — СНГ нам поможет!
Теракты и взрывы, захваты заложников, похищение людей… Громыхала война на Кавказе, отряды сотрудников МВД регулярно выезжали из города туда «в командировку»; увы, не всем повезло вернуться живыми. А «новые русские» на лохмотья рвали Аэрофлот, рудники и шахты, банковскую сферу, нефтяную, газовую, лесную, золотодобывающую, угольную, железнодорожную, торговую, рыболовную, авиационную, военную отрасли…
Алюминиевые войны бушевали повсюду: несогласных руководителей склоняли, нагибали, корёжили, ломали, вынуждали и принуждали, провоцировали, компроментировали, шантажировали и… отстреливали в любых уголках мира…
Случались взрывы и автоматные перестрелки и в Братске — Галачинские гаражи, улица Металлургов, бульвар Победы… при заверениях крепких парней в кожанках «в отмщении» на кладбищах помпезно возводили пантеоны с ангелами «для братвы», упокоенных в домовинах из красного дерева… Оплаченные священники отпевали «всесильных» вчерашних всех без разбора… Страшное дело — к смерти и убийствам не стали «привыкать», но удивляться — точно перестали.
С ТВ-экранов демонстрировали жуткие кадры кровавых побоищ за передел собственности и сфер влияния, смаковали подробности чудовищных вымогательств и пыток утюгами и паяльниками: «шестёрки» с поножовщиной и кастетами вырывали с кровью серьги из ушей женщин, снимали норковые шапки состоятельных мужчин; сотням братчан ежедневно резали сумки в троллейбусах; «торпеды» громили кооператоров, которым в 1988 году государство открыло (якобы) путь к предпринимательской свободе; «ОПГ с общаками» ориентировались на крупные объекты… а малиновые пиджаки входили в обиход повседневной речи — решАлы, стрЕлки, бартер, дань, счётчики…
Простые люди, рядовые честные работяги по ночам жгли костры у сберкасс, чтобы занять очередь и принести домой хотя бы толику зарплаты…
Нет нужды вдаваться в подробности и разбираться в перипетиях собраний акционеров, частой смены одной команды управленцев на другую — об этом достаточно написано и в книгах, и в интернете: в тот период в клочья, на куски рвали всё, что приносило любую, даже минимальную прибыль.
… Молодая, но уже известная финансово-устойчивая компания /не без поддержки центральной власти/ заходила в наш регион дерзко, нахраписто, нагло и резко, амбициозно и агрессивно: мало нашлось руководителей, что нашли в себе силы в тот момент сказать «нет» её политике. И разве кто-то забыл, как «московские» и «питерские» пытались втянуть Братск в жёсткую междоусобицу держателей акций алюминия и леса? А каким ужасным было бы противостояние горожан, когда в одной семье он — выливщик алюминия ЛО-1, а она — варщица целлюлозы на ЦЗ-2? — непростые были времена…
Трудно тягаться с государственной машиной, которая поддерживает «своих» и всеми способами топчет «чужеродных».
Вот, примерно в таких условиях Братский алюминиевый не просто сохранился — благодаря грамотным действиям большой команды профессионалов и лично Борису Сергеевичу ГРОМОВУ — его личной стойкости, завод выжил, выстоял и остался на братской земле.
В тот момент, когда было «не до жиру — быть бы живу», на БрАЗе всеми силами старались сохранить накопленное и не позволить желающим со стороны «раздербанить» завод. Сложившиеся многолетние культурные и производственные традиции, ответственный коллектив, желание расширить собственные площади и наладить свои линии (производство товаров народного потребления — в т.ч. изделий из тефлона, конфорок); финансовая помощь и поддержка Братского вино-водочного завода /директор М.Ш.Шукюров/ — круг задач был невероятно широким. А при пустых полках в магазинах нужно было элементарно накормить заводчан: молочные и свинофермы, собственные подсобные хозяйства; обеспечение продуктами питания (МАЗы и суперМАЗы курсировали по стране, каждую неделю везли продовольствие (в т.ч. из Китая). Несмотря ни на что, завод жил, и люди были относительно стабильны — ведь их зарплата напрямую зависела от постоянно растущего курса валюты.
…Соблюдая историческую последовательность, нужно обязательно сказать о том, что БрАЗ не возник на пустом месте — каждый последующий руководитель старался улучшить наработанное своим предшественником: заводом в разное время руководили энергичные люди: Александр Николаевич ПЕТРОВ, Владимир Фёдорович МАЛОВ, Иван Мокеевич ШУЛЕПОВ, монументальный Михаил Павлович АВДЕЕВ и Борис Сергеевич ГРОМОВ — человек-глыба, немногословный, кряжистый, очень умный, грамотный, весомый, авторитетный и знающий. Даже первые металлурги, что приехали возводить, строить и поднимать БрАЗ в далёкие 60-ые ХХ века со всех концов страны (в т.ч. Волгоградского /ВгАЗ/, Богословского /БАЗ/, а также многих других уральских металлургических комбинатов и Красноярска), до последних дней уважительно называли ГРОМОВА «Батя».
Сквозь развал страны, бушевавшие политические и экономические бури, непогоды «шоковой терапии» и «прочий толлинг» Борис Сергеевич долгих 10 лет был на заводе главным человеком: основной своей задачей считал экономическую устойчивость, стабильность выплавки алюминия, гарантированную высокую зарплату, профлечение, выпуск собственных денежных знаков предприятия, производство товаров народного потребления, выделение квартир рабочим и продовольственное обеспечение бразовцев, а также подготовку кадров в ПЛ-24.
Даже первые в Братске автомобили (диковинные иномарки) массово появились именно при его содействии /у нас ещё будет возможность рассказать и об этом руководителе, и о других людях, и о БрАЗе в целом/.
Предистория
2000 год, весна. В родительском доме раздаётся телефонный звонок: «Игорь Анатольевич? Соединяем, с Вами будет говорить директор БрАЗа Борис Сергеевич ГРОМОВ». Знакомый голос кратко интересуется: «Можешь подъехать? Нужна твоя помощь».
Ещё в самом начале 90-х с ГРОМОВЫМ меня лично познакомил мэр города Братска Иван Павлович НЕВМЕРЖИЦКИЙ.
Впоследствии я не раз готовил концертные программы для разных мероприятий, в т.ч. торжественных моментов подписания Соглашений БрАЗа и страховой компании «Ангара». Помогал я Борису Сергеевичу и на Выборах в Законодательное Собрание Иркутской области. Кстати: штаб ГРОМОВА располагался во Дворце Искусств посёлка Энергетик, директор Заслуженный работник культуры России Т.Г.ГАЕВСКАЯ. И даже когда стало известно о неутешительных результатах голосования, директор БрАЗа сдержал своё обещание и подарил Татьяне Григорьевне очень дорогостоящий музыкальный инструмент — так в Братске появился первый и единственный, белоснежного цвета, концертный рояль, на котором и сегодня музицируют педагоги и юные музыканты.
Бессменный водитель Бориса Сергеевича — Иннокентий, на длинном серебристом «Кадиллаке» иногда привозил меня на коттедж к Громовым, где за обедом или ужином мы общались и разговаривали. Зачастую к нам присоединялась и супруга Бориса Сергеевича — импозантная Виктория Борисовна. Иногда пели народные песни, ещё — Борис Сергеевич очень любил «Песню о горячем металле».
Музыка: В.Шаинский. Слова: Л.Ошанин.
Исполнитель: Игорь КРАВЦОВ, БРАТСК
Но самой любимой у него была песня Владимира Высоцкого «Лирическая», или как её чаще всего называют «Соглашайся хотя бы на рай в шалаше».
…Прибываю, поднимаюсь по лестнице, захожу в приёмную: в массивной раме на стене — огромных размеров картина «Три богатыря»; сидя на диване о чём-то беседуют известные на заводе люди — Юрий Константинович ШАМАНОВ, Рева Васильевич ПАК, Юрий Александрович ПУРДЕНКО, Вилорий Сергеевич КИМ, Александр Григорьевич СЕЛЮТИН, Борис Адамович ЦИРЛИНЧУК.
Референт Генерального — Луиза Анваровна ЖУРАВЛЁВА жестом приглашает в кабинет, следом вплывают подносы с чашками дымящегося кофе. Приветствие, рукопожатие, садимся за стол, и вдруг, как обухом по голове — «Игорь, подними мне культуру на заводе!».
Слегка огорошенный, говорю: «Чтобы мероприятия были интересными — в них непременно должны участвовать сами работники завода, нужна и заинтересованность членов их семей, иначе ничего не выйдет. А всем известно, что „культура“ большинства рядовых бразовцев, Борис Сергеевич, проходит в электричке, „под пивко“ и заканчивается в кафешках на автостанции. Да ещё в день зарплаты металлургов поднимаются цены на центральном рынке — это бразовцы „сорят“ деньгами, поскольку многое себе могут позволить купить».
А он мне в ответ: «Делай всё, что нужно: зарплату хорошую дадим, необходимым обеспечим, моя всяческая поддержка тебе гарантирована, если кого-то нужно привлечь — приглашай, трудоустроим. А пока — походи по заводу, присмотрись, познакомься с людьми. На первых порах тебе поможет наш профсоюз — ШЕВЦОВ Виктор Яковлевич.
Сейчас зайдёшь к КОВЫЛЯЕВУ — получишь у Володи мобильный телефон, потом оформляйся и составляй план мероприятий, думай — через две недели доложишь результат».
Член Совета директоров БрАЗа, без преувеличения — безусловный финансовый гений завода Владимир Вячеславович КОВЫЛЯЕВ (с ним я тоже был ранее знаком) встречает меня: быстрое и деловитое «Привет-привет! извини, я занят — Лондон на проводе, Шляйфштейн (Юрий Михайлович) звонит с биржи, важный разговор. Мой секретарь всё сделает, позже увидимся!».
Через несколько минут, уже получив отметку в листе инструктажа по ТБ /никто и знать не знал, какие инструкции можно дать «культорганизатору»/, захожу в неприметное, серо-фиолетового цвета одноэтажное здание Управления кадров: Михаил Алексеевич НАЗАРЧУК диктует краткие распоряжения относительно меня Людмиле Александровне ДРОНОВОЙ.
Обычные, паспортно-образовательные записи в учётную карточку, недоумение во взгляде и вот такой диалог:
«А что Вы будете у нас делать?» — «Организовывать праздники и заниматься культурой». Ответная улыбка — «Вы шутите? У нас этим постоянно занимается профком: главбух Эльвира Николаевна КУЗЕРО оплатит счёт, а Ганна Ивановна ЧУПРОВА всегда принесёт нам билеты в ДК „Металлург“». Стараюсь быть сдержанным: «Когда через пару-тройку месяцев все будут стоять в очереди, чтобы заполучить заветный билет на мероприятие завода — Вы вспомните наш разговор!».
Вот так, спустя полчаса я уже стал сотрудником самого крупного в мире, ордена Ленина Братского алюминиевого завода! Быстротечных, ярких, насыщенных, интересных и полных самых разных событий 7 лет мне повезло работать на заводе с прекрасными людьми, где тремя десятилетиями ранее у ванны №1224 стоял мой отец.
… К указанному директором сроку я написал (от руки, специально) четыре листа предложений, но в силу причин попасть к ГРОМОВУ так и не смог: то он занят, то он улетел, то у него какие-то люди. И только спустя пару месяцев он меня вызвал к себе, прочитал, выслушал меня и сказал: «Очень хорошо, интересно! Покажешь это БАРАНЦЕВУ». Спрашиваю: «А кто это?», в ответ: «Это — твой новый директор, будешь всё делать с ним. А я ухожу…». Повисла неловкая пауза и, заметив моё замешательство, Борис Сергеевич добавил: «Не волнуйся, он хоть и резкий, но мужик толковый и правильный, раньше работал на заводе техническим директором. Позже тебе позвонят, готовься к концерту — увидимся в Тайшете».
Я горжусь, что когда-то меня к себе на завод пригласил сам БАТЯ — Борис Сергеевич ГРОМОВ. И счастлив от того, что мне несказанно повезло работать под руководством самого Алексея Георгиевича БАРАНЦЕВА.